Как донские казаки на Полярном Урале хариуса ловили

Александ Гузенко, Рыболов Elite, №2, 2002 год

"Когда тундра одела свой весенний наряд.
Мы бежали с тобой, опасаясь погони,
Опасаясь тревоги и криков солдат...
По тундре, по железной дороге,
Где мчит курьерский..."

Лежа на верхней полке «курьерского», я смотрел в окно на пробегающие невысокие елки, болота, остатки сталинских зон, поглощенных мхами, багульником и чередой многих лет, за которыми родилась эта старая «зэковская» песня, очень подходящая к мелькающим пейзажам заполярной тундры.

Мы с женой уже давно хотели съездить за Полярный Урал, с которым связано столько полуфантастических рассказов о феерической рыбалке и немыслимых по адреналиновым вбросам впечатлениях. К нам присоединился и мой товарищ, так что поездку вполне можно было считать экспедицией Ростовского рыболовного клуба «Посейдон»...



Короткая пересадка в Сеиде, и через пару часов нашу группу подхватил маленький трехвагонный паровозик и повез нас на северо-восток - туда, где в облаках и мареве горизонта проглядывало волнистое подобие хребта. Облака предстали перед нами столь причудливыми формами, что вначале нельзя было понять, горы или тучи рисовались на нашем пути. Пейзаж скорее напоминал Дикий Запад, когда наш «ковбойский» паровозик входил в небольшие каменные ущелья со змеящейся рядом речкой Ельцом – одним из притоков Большой Усы, несущий свои воды к западу от этого хребта до самой Печеры.

То и дело на мелких полустанках к нам подсаживался самый разнообразный люд, от приезжающих сюда на воскресные дни охотников и рыболовов из Воркуты до местных хантов, женщины которых, как цветы в весенней тундре, расцветали всей радугой национальных нарядов.

Не прошло и часа с момента пересадки, как мы уже обзавелись общей, хотя и крупномасштабной картой местности, любезно подаренной нам двумя путешественниками из Свердловска, уже не одно лето проводящими свой отпуск на Полярном Урале. Нам предстояло пересечь ущелье с запада на восток в довольно удобном природном коридоре, посредине которого и находился водораздел двух рек, Соби и Ельца, и проходила граница Европы и Азии.



Паровозик как-то незаметно подкрался к самому подножию высоких гор и въехал в ущелье. Мой попутчик, стоящий вместе со мной в тамбуре с раскрытой дверью, все время щелкал затвором «мыльницы», объясняя мне, что он хотя и долго прожил в этих местах, но все же после длительной работы в Европе иногда возвращается сюда на лето: «Необъяснимое притяжение Севера с годами не исчезает…»

Я тоже начинаю вбирать в себя через открытую дверь воздух, напоенный тундровыми травами, стараясь проникаю взглядом и душою в самые глубокие и мрачные ущелья, скрытые под пеленой тумана. Я еще не прикоснулся руками к тысячилетним уральским осыпям, не держал в руке тундровой ягоды, и поэтому чувство нереальности происходящего не покидает меня, настолько грациозная картина разворачивается впереди – широкий полукруг горного «цирка» охватывает нас со всех сторон, как будто не человек, а маленький муравей попал в самый центр огромной горной арены, и тысячи глаз, направленных со всех близлежащих склонов, наблюдают за тобой...

Мы в нескольких милях от Полярного круга, нам предстоит пересечь его в наших странствиях по горной речке, несущей свои воды к великой Оби. Неизвестность пугает и манит, кружит головы предстоящим, скрытым там, за туманностями ущелий и распадков...

Стр.: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10