Экстримальное вываживание

Однажды, в июле, при ловле некрупных окуней в нешироком и при этом непроточном ручейке я умудрился через полчаса вываживания на тонкой снасти (монолеска 0,2 мм, УЛ-спиннинг с тестом 1-7 граммов и вертушка Mepps Aglia №0, без поводка!) вытащить щуку весом 2,8 кг. Счел саму поклевку и тем более такое благоприятное стечение обстоятельств ни чем иным, как настоящей удачей. Естественным желанием было на следующий день пробежаться по этой речке с более серьезными снастями в поисках солидных трофеев, но две вылазки совсем ничего не принесли: ни одной щучьей и даже окуневой поклевки. Потому в очередной раз отправляясь на речку, прихватил с собой только самые легкие снасти – решил продолжить то, чем занимался до того, как соблазнил ту памятную щучку. Говорят, бомба в одну и ту же воронку два раза не падает, и надо же было такому случиться: только я прихватил с собой изящные снасти, как у меня снова произошла поклевка матерой хищницы! Но обо всем по порядку.



Ловил на том же месте, где за пару недель до этого поймал щуку под трешник. Место само по себе очень привлекательное, особенно в плане ловли окуней на ультра-лайт: речка (а лучше было бы назвать ее канавкой, течения-то здесь совсем нет) в этом месте немного расширяется, вместо стандартной ширины в 10 метров здесь она порядка 20, обилие одиночных коряжек (под которыми стоят активные окуни) и пятна уже оседающей водной растительности. Глубина не более метра, лишь под одним пеньком – ямка около двух метров глубиной, откуда и вытащил ту самую щуку.

Окуни с утра ловились превосходно: стоявшие под пеньками мгновенно атаковали вертушку (ту самую Mepps Aglia №0), когда она проходила в нескольких сантиметрах от коряжек. На сей раз ловил с поводком – вырезал дома из тонкой проволочки поводочек длиной 5-6 см. Спиннинг был тот же, с тестом 1-7 г, та же катушка, но леска свежая, сечением 0,21 мм. К слову, не заметил никакой разницы в уловах, что ловил с поводком, что без него, поставил его с одной целью – подстраховаться на случай поклевки щуки. До обеда поймал штук 20 окуней весом от 50 до 200 граммов, среди которых красовался толстый экземплярчик около полукилограмма (дома весы покажут 454 грамма – ровно фунт). Этот товарищ заставил немало поволноваться. Схватил он блесну буквально в двух метрах от берега, развернулся и помчался в сторону ближайшей коряжки. Фрикцион был расслаблен, поэтому не особо мог этому противостоять. Когда я опомнился, окунь завел за корягу. Уж очень не хотелось терять уловистую блесну, которая тем более была в единственном экземпляре, поэтому решил дойти в болотниках до этой самой коряжки. Когда к ней подошел, окунь начал биться со страшной силой, но мне все-таки удалось прижать его к коряге и выпутать из плена. Теперь, после того как я здесь нашумел, можно было смело идти дальше. Впереди было еще одно окуневое место: небольшой заливчик со множеством пней. Я сделал полтора десятка забросов, но так никого и не соблазнил. Это было более чем странно, обычно окуня здесь всегда много и он особо не капризничает. У меня был лишь один вариант: в заливчике стоит крупная щука. И только об этом подумал, как спиннинг очень сильно кивнул – даже показалось сначала, что рыбина уже при поклевке сломала палку, но потом я увидел, что спиннинг гнется по всему бланку, вплоть до рукоятки! Завизжал фрикцион, сдавая щуке леску.

Первым делом подумал, что ее не вытащу: в руках у меня спиннинг, который обычно обзывают «соплей», на маломощной катушке леска-паутинка, при этом заливчик сильно закоряжен, берег, на котором я стою, обрывистый, а багорика нет, да и вообще, нервы-то не железные! Но щука повела себя крайне странно: она не нырнула, подобно окуню, под корягу, а устремилась в сторону основного русла, то есть фактически она самовольно вылетела из сильно закоряженного заливчика, что меня обрадовало: я знал, что на основном русле глубина не более метра и очень мало коряг, и что даже если щука уйдет в коряги, я смогу к ней спокойно подойти в болотниках. Думая об этом, я покорно следовал за щукой по берегу, словно хозяин за стремительной собачкой на поводке. Я прошел уже метров двадцать по берегу, а щука все шла и шла. Пару раз хотел к ней приблизиться, зайдя в воду, но она не желала идти на контакт и сделала несколько ослепительных свечек, во время которых у меня захватывало дыхание и учащалось сердцебиение, но руки хладнокровно держали натяжку.

Щука все шла и шла: в конце концов началась глубина, и я уже не мог следовать по ее пути, мне пришлось выйти на берег. И тут рыбина остановилась, у меня екнуло сердце – нашла корягу! Но немного постучав по спиннингу, я ощутил короткие, но пока еще мощные рывки, и щука снова начала движение. Теперь она начала ходить кругами по яме, выписывая периодически такие эффектные свечки, что я уже морально готовил себя к инфаркту. К тому моменту я приблизительно прикинул ее вес – явно за три килограмма. Побесившись на яме, щука вдруг неожиданно дала подвести себя довольно близко к берегу, и я даже почти к ней прикоснулся, но очередным рывком она забрала метров десять лески. Я чувствовал, что рыбина слабеет, и это радовало. Теперь щука почему-то решила пойти обратно, на мели. Меня это очень удивило и несколько огорчило, ведь рыбина вполне способна еще добежать до закоряженного заливчика, с которого все началось. Но ничего не оставалось, кроме как покорно следовать за рыбиной. Это напомнило рассказ нахлыстовика, который я читал совсем недавно в каком-то журнале: он так же бегал по берегу за крупным лососем. Но лососи лососями, а моя щука вскоре вымоталась, и я решил переходить уже к более решительным действиям.

В одном месте заранее опередил щуку и перешел с одного берега на другой. Здесь был более удобный берег, без резких свалов. Потянул снасть на себя и к своему удивлению почувствовал, что теперь рыбина покорно следует моим желаниям. Щука еще раз вышла на поверхность, но свечку не сделала.

- Устала, родимая, - шепчу я и протягиваю к ней руку. Смирно подошла к берегу, дала себя потрогать, но тут же чуть дернулась, открыла пасть и замерла… Я воспользовался этой паузой, ухватил ее одной рукой так, что прижал ей жаберные крышки, и бегом к берегу. Не тут-то было – щука извернулась, выпала из рук и при этом порвала леску. Я, не готовый к такому развитию событий, расслабился и выпрямился. Щука лежала на боку у моих ног и не подавала никаких признаков жизни. В состоянии шока стою и смотрю, что она сделает дальше. Рыбина медленно стала разворачиваться, вставая в нормальное положение. Мне вдруг стало так обидно, что я, не жалея пальцев, схватил ее за жабры и вытащил на берег. Победный клич, который издавали многие столетия назад мои предки, спугнул с сосен крупных черных воронов. Щука была моей. И неважно, что я потратил на ее вываживание не менее часа, что в порыве чувств захлебнул сапогом студеной воды – все это отошло на второй план.

Спасло меня и то, что на вертушке стоял достаточно мощный двойник (который, кстати, неслабо погнулся) – родной тройничок я еще на предыдущих рыбалках поломал на коряжках.
Дома взвесил добычу – 3кг 100 г. Я ловил и более крупных щук, но эта мне запомнится на всю жизнь.

Теперь имею некоторый опыт вываживания крупной щуки на слабые снасти и, надеюсь, читатель прочитает мою заметку и сделает вывод – главное, никогда не сдаваться и верить в удачу, какие бы слабые снасти ни стояли и какой бы ни был сильный противник на том конце лески.

«Московский Комсомолец»